Прощать врагов и беречься закваски фарисейской
Источник: Блог священника Андрея Зуевского
В результате церковной политики последнего времени внимание людей, недовольных положением дел в обществе, в значительной мере переместилось с персоналий власти на персоналии церковного руководства. Похоже, в том, чтобы изменить подобным образом направление т.н. «протестного вектора», и заключалась главная цель этой политики. Для этого и нужна была грубая провокационность высказываний о. Всеволода Чаплина и очевидно нехристианская (и в этом не менее провокационная) позиция церкви в отношении PussyRiot и прочее. Вызываем огонь на себя, так сказать. Возможно, все это и возымело определенный успех. Однако для церковного человека здесь кроется колоссальное искушение. И заключается оно в том, что эпатаж этой приведенной в действие политтехнологии строился на беспримерном искажении смысла евангельского и всего новозаветного послания.
Утверждается, что прощать можно и нужно, только если просят прощения. Когда речь идет о прощении грехов в таинстве исповеди – безусловно, да. Без просьбы о прощении, без покаяния, отпущение грехов, т.е. прощение, невозможно. А если не просят, выходит, мы должны ярость и гнев на врагов обрушить? Но все, что в Новом Завете говорится о гневе и ярости Бога, всегда толковалось лишь в том плане, что человек, отступающий от божьих заповедей, сам лишает себя благой участи и обрекает на страдания. Когда же речь идет о нанесении личной обиды, о каком-либо враждебном проявлении, то для христиан не может быть иного руководства, кроме образа Христа. Другого откровения о Боге и о пути к нему у христиан нет. Если мы правы, карая обидчиков, нужно признать: в Евангелии написано, что Христос карал своих врагов. А уж если речь идет о Церкви, то тем более. Церковь призвана жить и действовать, как Христос, и никак иначе. Церковь – это и есть Христос, и ее назначение – соединять людей с Ним в таинствах, исповедуя и сохраняя Его образ. Без осознания того, с кем и с чем, с какими нравственными свойствами ты намерен соединиться, причастие бессмысленно. Это не таблетка и не магический эликсир. А при противоположности твоих намерений и нравственных установок образу Христа это причастие в осуждение, как у Иуды. Прощение врагов основополагающе в образе Божьем. И это притом, что Христос обладал могуществом уничтожить врагов одним своим желанием, одним движением своей воли. В связи с этим возникает вопрос, где бы были все эти церковные чиновники и активисты, если бы Господь, дожидаясь, что у Него будут просить прощения, заточил бы на семь лет в тюрьму тех, кто унижал, избивал, а потом и распинал Его? Или они думают, что Он не мог тогда умолить Отца Своего, и Он представил бы Ему более, нежели двенадцать легионов Ангелов?
( Collapse )
В результате церковной политики последнего времени внимание людей, недовольных положением дел в обществе, в значительной мере переместилось с персоналий власти на персоналии церковного руководства. Похоже, в том, чтобы изменить подобным образом направление т.н. «протестного вектора», и заключалась главная цель этой политики. Для этого и нужна была грубая провокационность высказываний о. Всеволода Чаплина и очевидно нехристианская (и в этом не менее провокационная) позиция церкви в отношении PussyRiot и прочее. Вызываем огонь на себя, так сказать. Возможно, все это и возымело определенный успех. Однако для церковного человека здесь кроется колоссальное искушение. И заключается оно в том, что эпатаж этой приведенной в действие политтехнологии строился на беспримерном искажении смысла евангельского и всего новозаветного послания.
Утверждается, что прощать можно и нужно, только если просят прощения. Когда речь идет о прощении грехов в таинстве исповеди – безусловно, да. Без просьбы о прощении, без покаяния, отпущение грехов, т.е. прощение, невозможно. А если не просят, выходит, мы должны ярость и гнев на врагов обрушить? Но все, что в Новом Завете говорится о гневе и ярости Бога, всегда толковалось лишь в том плане, что человек, отступающий от божьих заповедей, сам лишает себя благой участи и обрекает на страдания. Когда же речь идет о нанесении личной обиды, о каком-либо враждебном проявлении, то для христиан не может быть иного руководства, кроме образа Христа. Другого откровения о Боге и о пути к нему у христиан нет. Если мы правы, карая обидчиков, нужно признать: в Евангелии написано, что Христос карал своих врагов. А уж если речь идет о Церкви, то тем более. Церковь призвана жить и действовать, как Христос, и никак иначе. Церковь – это и есть Христос, и ее назначение – соединять людей с Ним в таинствах, исповедуя и сохраняя Его образ. Без осознания того, с кем и с чем, с какими нравственными свойствами ты намерен соединиться, причастие бессмысленно. Это не таблетка и не магический эликсир. А при противоположности твоих намерений и нравственных установок образу Христа это причастие в осуждение, как у Иуды. Прощение врагов основополагающе в образе Божьем. И это притом, что Христос обладал могуществом уничтожить врагов одним своим желанием, одним движением своей воли. В связи с этим возникает вопрос, где бы были все эти церковные чиновники и активисты, если бы Господь, дожидаясь, что у Него будут просить прощения, заточил бы на семь лет в тюрьму тех, кто унижал, избивал, а потом и распинал Его? Или они думают, что Он не мог тогда умолить Отца Своего, и Он представил бы Ему более, нежели двенадцать легионов Ангелов?
( Collapse )
