Наталия Мавлевич. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
Что я хотела сказать на вечере, посвященном Юрию Дмитриеву, но не сказала - не хватило сорванного голоса да и было уже ни к чему. А мысль о странном новом измерении никак не выветрится из головы... В нашей жизни появилось новое измерение. Новый мрачный аттракцион. Это посещение судов. Разве я раньше знала, где они находятся? А теперь? Теперь это мои реперные точки. Пойду в университет – вспомню, как добиралась до Никулинского суда. В Дом музыки – там за углом Москворецкий. А еще Басманный, Таганский, Хамовнический, Мосгор... И в каждом тоскливые коридоры, тесные залы, а там ложь на судейском месте и истина на скамье подсудимых, иной раз еще и в клетке.
Это совершенно особый опыт. У него две стороны. Первая – постмодерн, невероятное смешение плоскостей в одном пространстве. Вот ты идешь по будничному городу, люди спешат по делам или гуляют, у тебя тоже дела, на посещение суда отведено полдня, а дальше – урок, свидание, семейный ужин, фейсбук… Доходишь до обычного казенного учреждения, и попадаешь в зону абсурда, а после нескольких часов в аду возвращаешься в городскую круговерть и живешь себе дальше. Это, возможно, удивительнее всего, что ты живешь – не скажу, как ни в чем не бывало, но не выпадаешь из заведенного житейского механизма. Ешь, спишь, работаешь, смеешься и знаешь, что сейчас в тюрьме или под домашним арестом с браслетом на ноге сидит униженный, невинный, но заранее приговоренный человек… да не один… их много! А ты живешь…
Вторая сторона – сама эта зона мрачного абсурда. Ты очень скоро привыкаешь ко всем ее атрибутам. Это затягивает, как сериал. Главные роли чаще всего играют женщины. Одни – в элегантной судейской мантии (она всем идет), другие (обычно молоденькие и красивые) в подчеркивающей фигуру синей прокурорской форме и на каблуках. Те и другие, видимо, прошли особую школу декламации и овладели труднодостижимым искусством говорить глухой скороговоркой. Садишься на свое зрительское место и слушаешь, смотришь, но не имеешь права проявить эмоции: ни засмеяться, ни охнуть, ни захлопать в ладоши. Иначе тебя мигом выведут из зала.
И вот на твоих глазах происходит всё это. Ты постоянно слышишь «ваша честь» - но это воплощение чести совершает бесчестные вещи, сознательно, упоенно. Я видела, как судья не пускает врачей скорой помощи к лежащему без сознания подсудимому, как день за днем другая судья, глядя в глаза другому подсудимому, бесстыдно отвергает очевидное: что в день и час вменяемых ему преступлений он был в другом городе, а сами эти преступления, если они имели место, совершал совсем другой человек, я видела, как эта же судья беззаконно отказалась слушать свидетелей защиты; я видела, как здоровенные омоновцы что-то бормочут о причиненном им вреде – царапине, сколотой зубной эмали, ушибленном пальце, и часто отводят глаза от сидящих в аквариуме молодых парней, - даже им стыдно, но только не судье, которая с сознанием того, что выполняет долг, называет черное белым и наоборот.
Я слышала блестящие речи адвокатов. Суд – это состязание сторон – ведь так? Но тут – команда живых против команды зомби. Им нипочем самый меткий удар, самое неотразимое доказательство.
Я наслушалась этого судоговорения, но снова и снова иду его слушать. Это почти все, что я могу сделать. Сидеть там, поддерживая взглядом невиновных, а потом свидетельствовать. Вот так.
Дело Юрия Дмитриева – квинтэссенция кривосудия. В нем все доведено до крайности. Обвиняемый – само благородство, обвинение – сама мерзость, нарочно выбранная, чтобы это благородство запятнать. Суд закрытый, но эхо его разносится по всему свету. Цель этого процесса – опозорив человека, стереть память о том, чему он посвятил свою жизнь, но получается наоборот – именно благодаря этому позорному - но не для Дмитриева – процессу тысячи людей узнают, что происходило в Сандармохе и Красном бору.
Еще немного – и процесс закончится, и мы в который раз повторяем: не может быть, чтобы его осудили, не может быть такого надругательства над истиной! … хотя прекрасно знаем: может. Мы знаем, что это за эксперты и что за судьи. Что такое наш вечер? Стояние вместе на холодном ветру. Сегодня это, может быть, единственный способ устоять.
Отсюда
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в инстаграм: https://www.instagram.com/podosokorsky/
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky
Journal information